Шестой Вселенский Собор - Константинопольский
45. Понеже мы уведали, яко в неких женских монастырях, приводящие имеющих сподобиться онаго священнаго образа, первее облекают их шелковыми разноцветными одеждами, испещренными златом и драгоценными камнями, и с приступающих таким образом ко алтарю, снимают столь великолепное одеяние, и в тот же час над ними совершается благословение образа монашескаго, и их облекают в черное одеяние, того ради определяем: да отныне сего отнюдь не бывает. Ибо неблагоприлично, чтобы, по собственному произволению, отложившая уже всякую приятность житейскую, возлюбившая жизнь по Боге, утвердившаяся в оной непреклонными мыслями, и тако к монастырю приступившая, чрез таковое тленное и исчезающее украшение, возвратилась к воспоминанию о том, что уже предала забвению, и от сего явилась бы колеблющеюся, и возмутилась в душе, по подобию волн потопляющих, туда и сюда вращающих, так что, иногда и проливая слезы, не являет она тем сердечнаго сокрушения; но аще, якоже свойственно есть, и упадет малая некая слеза, то и сия видящим возомнится происходящею не толико от усердия к подвигу монашескому, колико от разлучения с миром, и с тем, что в мире. Зонара. Это правило запрещает имеющих принять постижение украшать сперва самыми светлыми одеждами, золотом и камнями, и таким образом приводить к алтарю и там снимать эту суетность, и одевать в монашеские одежды и совершать над ними благословение, и определяет, чтобы впредь этого не было. Ибо, оно говорит, та, которая добровольно отложила житейское и возлюбила жизнь по Боге и пришла в монастырь, опять приходит к воспоминанию о мирских вещах и удовольствиях чрез украшение тленными и преходящими нарядами, и смущается душею, так как в ней побуждается воспоминание об удовольствиях мира и погружает ее на подобие волн, и до такой степени, что тогда не бывает в ней того умиления, которое означают слезы; а если и заплачет она, говорит правило, то и это видящим понимается двусмысленно, потому что большинство думает, что она плачет по причине лишения мира и его удовольствий. Аристен. Родители избравшую монашескую жизнь не должны облекать в шелковые одежды, и уже таким образом возлагать на нее монашескую одежду; ибо это есть воспоминание о преходящем мире. Узнав, что некоторые женщины, имеющие удостоиться монашеского образа, теми, которые приводят их, сперва одеваются в шелковые одежды и всевозможное другое убранство, испещренное золотом и драгоценными камнями, и в таком драгоценном украшении приводятся к алтарю; потом, сняв с себя столь великолепное одеяние, оне в тот же час получают благословение образа монашеского и облекаются в черную одежду, - отцы предписывают, чтобы отныне этого не было. Ибо не благоприлично и не богоугодно, чтобы та, которая по собственному избранию отвергла всякую приятность житейскую и возлюбила жизнь по Боге и утвердилась в ней невозвратно помыслами и таким образом пришла в монастырь, - снова обращалась, чрез тленное и преходящее украшение, к воспоминанию о том, что уже предано забвению, и чтобы душа ея, на подобие волн потопляющих, была возмущена, и от того происходил в ней такой переворот, что она не может выронить ни слезы и обнаружить сердечного сокрушения. Вальсамон. Что узнали божественные отцы тогда совершавшееся в женских монастырях и богоугодно запретили, это ныне делается у живущих в кельях и особенно у монахинь. Ибо имеющую постригаться одевают, как невесту, в драгоценные одежды и украшения, испещренные золотом и драгоценными камнями в самый почти час пострижения и в таком украшении приводят во храм. А при наступлении времени пострижения снимают с таковой невесты это суетное одеяние и драгоценное убранство и надевают на нее черную одежду. Итак, святый собор запретил это делать, потому что это возбуждает мирское пожелание и осуждается видящими. А, как кажется, это спасительное постановление пренебрегается и, вероятно, не по чему другому как только потому, что не положено наказания его презрителям. А мне кажется, что все, преступающие правила, должны быть наказываемы по усмотрению местного епископа, хотя бы в правилах и не был высказан вид наказания за некоторые преступления. Славянская кормчая. Иночествовати хотящих, в брачные ризы не облачати. Да не облекут родителие в брачные ризы хотящая пострищи, и тако образ возложат: вспоминание бо есть мимотекущего мира. Толкование. Уведавше отцы, яко некие от жен, хотяще пострищися в мнишескии образ, прежде в брачные ризы облачатся, от приводящих я, и во всякую иную одежду златом и камением драгим изметану, и тако украшены многоценны, ко олтареви приводятся, и потом толиких вещей одеяния совлекше, в той час мнишеского образа благословение приемлют, и в черные ризы облачаться. Повелевают же отцы тому отселе не быти, не благородно бо есть и не преподобно, своею волею отвергшим житейскую красоту, и по Бозе жизнь возлюбльшим, и помыслы сию непреложными утвердившим, и тако к монастыреви пришедшим паки, на воспоминание таковыя ради тленныя и мимотекущия суетныя славы и красоты приити, их же уже в забыть положи, и душу якоже волнам потопляему смущати, и семо и овамо превратну, яко же ни слезы испустити, и сущее в сердце умиление показати.
|